Бывший курсант

 

Невыдуманные истории из флотской жизни. Часть третья, с продолжением.

..Рисунок я сделал за три дня, как было предписано.. Но какие это были дни! Для меня перестали существовать корабельные работы, приборки, вахты и все прочее, что определяло жизнь матроса на корабле. Как это удалось моему «подопечному» старшине, я до сих пор не представляю, но слов из песни не выкинешь – меня действительно освободили от всего! По большему счету нашим офицерам не было ни какого дела до каких то там курсантов, тем более что пять человек практикантов затерялись в общей массе личного состава корабля, а руководителя нашей практики, капитана 3 ранга, преподавателя с кафедры электротехники вообще на борту крейсера не оказалось – про него просто забыли. И как выяснилось позднее, он и не очень переживал из-за этого. Тихо – мирно устроившись на квартирке вдовушки, каких в военных городках не мало, он за время нашего похода отремонтировал все электроприборы в ее квартире, на практике показав, что умеет и чему обучает курсантов. Скорее всего оба остались довольны.. Правда, по возвращению в училище после практики, на втором курсе обучения мы его не видели, ввиду того, что этот горе – офицер был списан из состава ВМФ по служебному несоответствию.. С офицерами крейсера мы также редко встречались, видели их только на построениях при подъеме и спуске флага, да и то когда крейсер стоял у пирса. Нас, курсантов, просто «скинули» на корабль и отдали на «откуп» и обучение старшинскому составу. По этому я сильно и не переживал, что отсутствие мое в кубрике будет кем - то замечено вообще. Такой расклад меня устраивал полностью, тем более что кормить меня предполагалось не матроской пайкой, а продуктами из офицерского рациона..

И так, после обеда, с полным сознанием своей значимости, я спокойно принялся «живописать» на теле бывшего дисбатовца задуманный им же сюжет. Боже мой, сколько крови было «пролито» за эти дни! Процесс нанесения рисунка на кожу с помощью связанных нитками между собой четырех швейных иголок сам по себе очень болезненный. «Мой» старшина мужественно и стойко переносил как «все тяготы и лишения воинской службы», так и физическую боль при татуировке. И что самое интересное – он ни разу не взглянул на то, что делается с его предплечьем. Процесс нанесения «накожного» рисунка проходил полноценно, но очень медленно и монотонно: шариковой ручкой – эскиз, затем иглами – несколько штрихов. Ветошью вытираешь черно – красную субстанцию из крови, смешанной с тушью, шариковой ручкой вновь дорисовываешь эскиз, иглами накалываешь несколько точек, затем снова кровь и тушь, ветошь, шариковая ручка, иглы.. Следует заметить, что к счастью или нет, но в то время народ не знал про СПИД.. К большому моему удивлению, не только заражение, но даже малюсенькой инфекции у моего подопытного ни в первый день, ни в последующие, не появилось.. Наступил вечер. Уж кто из нас больше устал, не знаю, но к концу сеанса я лично еле держался на ногах. Перед глазами стояла метла Маргариты, которую все же осилили в первый день творчества, расположив ее на предплечье у парня. Ниже, под парящей как чайка метлой, уже начали проступать контуры домов. На большее меня не хватило – было уже за полночь. Обмыв в очередной раз опухший «холст» я, сделав перевязку, отпустил душу старшины на покой. Замечу, что хотя он и не подавал ни малейших признаков усталости, лицо старшины было очень бледным – то ли от потери крови, то ли от качества рисунка на руке, на который он взглянул все таки в зеркало перед перевязкой..

- Ну, что Вовчик, - это он так решил ко мне обращаться, - справишься, а?
Я понял, что запросто могу не уйти из этого помещения, так как скорее всего у моего визави появилась не очень хорошая мысль по поводу увиденного. Но уж какой хоровод мыслей закрутился у меня после его слов, не трудно догадаться! Перспектива до конца практики находиться в машинном отделении, чистить полики и выгребать из - под них мазуту, сразу и отчетливо вырисовалась у меня в голове. Наивный, я просто не знал тогда, что на крейсере были места и по круче машинного отделения.. Уже после того, как корабль вернулся из боевого похода, мне с однокашниками пришлось работать на зачистке танков (цистерн), где хранилось топливо. Вот уж более «отстойного» места я в жизни не видел! В темноте, в не мыслимой жаре, без противогазов, внутри гулкого металлического танка, с металлическими щетками в руках и чуть ли не с ветошью в зубах, без всякой связи с внешним миром, мокрые, черные от грязи практиканты и матросы - салаги скребут и выскребают, чистят и зачищают, моют и протирают внутренние переборки в отсеках танка, очищая их от вонючей, гадко - противной слизи, грязи, мазута и еще бог весть чего.. И все это по времени занимает не пять минут.. Выскочит из горловины такого танка бедолага, как черт из табакерки, глотнет свежего воздуха и водички и назад, в ад! Вот где романтика морской жизни в полной мере ощущается! Прямо на 180 градусов противоположно появляется любовь к военной и, в частности морской службе. Но этого я еще не знал и, видимо по – этому, машинное отделение казалось мне самым что ни на есть непристойным местом для РТС-овца, который по определению, кроме паяльника не должен был держать в руках вообще ничего.
- Не переживайте, товарищ главстаршина,- ответил я как можно оптимистичнее, - все будет нормально!- Но уверенности у меня не было, так же как и выхода из этого положения...
-Ну-ну, - только и сказал он в ответ, - смотри, парень..!- и как то так нехорошо улыбнулся…

С утра мы вновь продолжили экзекуцию. Старшина мужественно терпел, а я, входя в роль художника – декоратора, также мужественно «творил» произведение искусства. Снова тушь, иглы, кровь, ветошь – все монотонно, размеренно. Час за часом я продвигался к созданию «шедевра» в своей первой и последней иллюстрации к самиздату, неизвестно как и откуда попавшему на крейсер. К вечеру второго дня композиция в целом была закончена. Итак, на помеле верхом, в неглиже, с распущенными и развивающимися волосами, опускавшимися почти до локтя моего клиента, гарцевала сгорбившаяся булгаковская Маргарита, крепко держа черенок обеими руками. Снизу, под ведьмой, были видны руины зданий, которые должны были изображать ночной город. Но самое страшное – это то, что волосы Маргариты росли вроде как из пустоты, то есть ни от куда, так как голова Маргариты отсутствовала напрочь! Этакая всадница без головы, да еще к тому же и голая! К концу дня предплечье старшины опухло так, что все детали татуировки слились в одну неприглядную картину. Рисковать в нанесении еще чего – ни будь на эту рану было нельзя и я забинтовал руку на ночь, в надежде что опухоль спадет к утру. Чувствуя наверное приближение завтрашнего кульминационного момента, старшина вывел меня на ют покурить и подышать свежим воздухом..

Свист турбин резал слух, вибрация палубы от работы мощнейших двигателей с одновременной килевой качкой затрудняли передвижение по палубе. Но ни это повергло в шок - размеры силуэтов надстроек крейсера просто поразили мое воображение! «Строгий» шел полным ходом, разрывая форштевнем воды Японского моря. Корабль делал свою обыденную работу – служил Родине выполняя боевое задание! Ни что не могло его остановить в этом движении или заставить отвернуть с проложенного курса! И впервые попав в ночное время на верхнюю палубу, я запомнил картину этой ночи на всю свою жизнь! Мой щенячий восторг от увиденного, вперемешку с ужасом, бездонного массива воды, огромного бескрайнего черного неба как бы в отсутствии горизонта сливающегося с морем и до неприличия безразмерными и яркими звездами на нем, непередаваем! Фантастическое зелено-голубое сияние штормящего моря и мерцание белых искорок на пене бурунов, остающихся за кормой от мощных винтов, оставили в памяти неизгладимое впечатление! Даже уже потом, служа на других кораблях Тихоокеанского флота и не раз выходя в море на боевые дежурства, в автономные плавания, я не забыл той чудной ночи и поразившей меня красоты, так как больше не видел подобного! Скорее всего юношеский романтизм сыграл злую шутку с моей памятью, оставив навечно в каких то далеких уголках мозга картину увиденного, которую не возможно забыть..
Наступило утро, как мне казалось, в котором мне была суждена роль стрельца на плахе с картины "Утро стрелецкой казни"...

Невыдуманные истории из флотской жизни. Часть вторая.

Разбудили нас под утро колокола громкого боя - боевая тревога! Столкнувшись с такой своеобразной побудкой, я спросонья ничего не понял, тем более в кубрике, где я спал, стоял полумрак, и только тени матросов, скатывающихся с коечек, мелькали на переборках. Что ни говори, а в училище нас не плохо тренировали по команде 'подъем - отбой'.. Поэтому, сообразив в первые секунды, что я нахожусь не в родной роте, а на боевом корабле, в полете со второго яруса сразу запрыгнул в брюки, затем в ботинки, я вместе с остальными матросами бросился по трапу вверх, успев на ходу схватить остальное обмундирование.

Проснулся окончательно только перед входом в боевой пост гидроакустиков, куда был приписан по боевому расписанию. Остановившись перед входом, я понял, что туда меня не пустят. И не потому, что не хотят, а потому что некуда! Боевой пост на корабле рассчитан на 2-3 человека и по расписанию уже был занят хозяевами: боевым расчетом, который по непонятной мне причине, оказался уже там и в полном составе, хотя времени прошло максимум две - три минуты! Все - таки на боевых кораблях подъем по тревоге был лучше отработан, чем у нас в училище - это первое что мне пришло в голову. Опоздай я в строй в роте по тревоге - и не избежать бы мне 'самоподготовки' после отбоя в гальюне, где у нас постоянно кто-нибудь 'самоподготавливался' из курсантов, в связи с чем гальюн сверкал своей первозданной чистотой и порядком. Уж за этим дежурный наряд следил зорко и видимо поэтому, со сдачей дежурства не было никогда никаких проблем..

Но динамики не переставали рычать и изрыгать команды голосом старпома о дальнейших действиях. 'Строгий' экстренно готовился к выходу в море на боевое дежурство! Высунувшийся командир БП затащил меня на пост и втиснул куда то между приборов, экраны на некоторых светились уже зеленым светом и были готовы к работе. Я только успевал крутить головой, смотря на четкие и слаженные действия матросов, отрывистые команды, четкие доклады:
- Акустик - ГКП! Боевой пост развернут!
- ГКП - акустику! Есть!
- Акустик - ГКП..
- ГКП - акустику..

В этом маленьком, тесном и неудобном помещении, я окончательно понял, что игрушки кончились, началась воинская жизнь! Через несколько часов Большой противолодочный корабль 'Строгий' вышел в Японское море на боевое дежурство. Это было мое первое плавание, в котором я провел почти всю свою практику. Практику, где нас, молодых курсантов и будущих командиров настойчиво учили азам морского дела, стараясь привить любовь к морю и военной специальности всеми возможными способами и методами. И конечно, как жизнь матросов может обойтись без курьезов и комичных случаев? Конечно ни как! И вот вам вторая история из невыдуманных рассказов!


Как я стал 'морским живописцем'


Любовь к рисованию еще в детстве мне привил мой двоюродный дядя, старше меня на семь лет, бывший мне всю жизнь как брат и, к слову сказать, отслуживший раньше меня на КТОФ в подводном флоте. Он же научил меня мальчишкой и курить. До сих пор не могу отвыкнуть от этой дурной привычки, что только я не делал, сколько раз не бросал, даже лечился несколько раз, но нет, не могу бросить.. Поэтому, на флот я пришел курящим и с небольшими навыками рисования, в основном по морской тематике. Рисовал так же, как и курил, всё: морские пейзажи, корабли, чаек над морем, но никогда - людей, так как, скорее всего, бог таланта не дал к портретной живописи. Ну вот не получались у меня лица и все тут, сколько ни пробовал - не получались! Поэтому, когда в сюжете надо было изобразить человека, я всегда уходил от этого, тем более, боже упаси меня нарисовать лицо!

До сих пор я не бросил своей привязанности к живописи. Нет - нет - и напишу картину, но даже сейчас, когда уже появился опыт и есть хоть и небольшая, но художественная практика, я все же стараюсь избегать портретов. Вот с этими- то двумя проблемами я и столкнулся в плавании. Естественно, о выходе в море мы не знали, поэтому и запаса сигарет и папирос у нас, курсантов, не оказалось. Курильщики знают, что такое остаться без табака на неопределенное время: страшное дело! Через два - три дня мы остались без курева и начали потихоньку подвывать! Найти на корабле 'бычки' просто не реально, а 'стрелять' у матросов экипажа мы стеснялись, думали, что и они в таком же положении. На корабле, стоящем у пирса, мы бы решили эту проблему, хотя честно сказать, там и курить то некогда было. Но в море ларьков нет, 'бычков' нет, как нет больших приборок и малых, которые хоть как- то отвлекали от курения, ну нет - хоть вешайся на реях! А курить хочется с каждым часом все больше и больше!

Сидим мы в кубрике расстроенные и переживаем, значит. Тут появляется матросик по второму году службы, наш одногодок - с вахты вернулся. Разделся и упал спать на коечку. Смотрю я на него , уснувшего, на его небольшую наколочку на плече, и в голове начал рисоваться план. А что, если попробовать..
- Парни, - говорю ребятам, - надо найти тушь и иголки, будем живописью заниматься!
- Как это? - ребята сразу и не поняли, что к чему!
- Все сами увидите, вперед и с песней! Будем наколки делать..

Сказано - сделано. Мы быстро нашли инвентарь к 'художественным' работам, и я, связав нитками четыре швейных иголки, приступил прямо в кубрике к созданию животрепещущего произведения. Начал сначала на своих однокашниках тренироваться, благо ни у кого из них еще наколок не было. Да простят меня мои друзья, но то, что я им 'нарисовал' на руках, они носят и по сей день, вспоминая меня не очень литературными словами, наверное. Но тогда для нас это были шедевры! Представьте себе рисунок на тыльной стороне руки, на котором изображен штурвал, внутри которого помещен якорь. Вверху, над штурвалом - силуэт летящего монстра в виде распластавшей крылья чайки, а внизу под рисунком надпись 'КТОФ'. Работа заняла примерно час времени. К окончанию сеанса создания тату, нас уже окружали матросы, присматривающиеся к тому, что мы делаем. И первое, что сказали мне после того, как была поставлена последняя точка на рисунке, это то, что 'надо перекурить'.

Я скромно принял приглашение и не отказался от предложенной беломорины. Покурили вместе с нами и мои товарищи, а тот бедолага с рисунком, отмыв руку от крови и туши, выкурил аж две папироски, довольный и гордый, постоянно разглядывая мое творение на своей конечности! После этого у меня не было отбоя от заказов. Установив таксу в пять папирос за наколку, я уже больше не испытывал нехватки в их отсутствии. Что только я не накалывал на руках, плечах и груди мальчишек, которые садились ко мне для получения клейма! Якоря и штурвалы, солнце и чайки, корабли и почему - то подводные лодки.. Некоторые приходили по второму и третьему разу, благо на теле много мест, куда можно сделать рисунок. С самого начала моей 'живописи', то есть письма по живому телу, меня практически освободили от вахт и других работ, ведь моими клиентами вскоре стали и старослужащие матросы, которые рассчитывались честно и не пятью папиросками, а пачками . Как же, 'на широкую ногу' и в том возрасте уже начинали жить..

Но апогей моего 'творчества' наступил примерно в середине плавания, когда меня на заметку взял старшина одной из команд. Этот случай я не забуду до конца жизни. Вызвав меня к себе через моего командира, он показал мне рисунок из журнала 'Литературная жизнь', каким -то непостижимым образом попавший к нему. На рисунке была иллюстрация к 'Мастеру и Маргарите': ведьма, летящая на метле над ночным городом, да еще к тому же и голая! Господи, еще и лицо Маргариты, обращенное на две трети к читателю! И это все надо было перенести ему на предплечье! Надо сказать, этот старшина был не из робкого десятка - дослуживал свой срок на корабле после дисциплинарного батальона, и осенью исполнялось четыре года его службы. Как уж он угодил в дисбат, я не знаю, но то, что на 'коробке' он пользовался авторитетом среди матросов и старшин, было неоспоримо! Выбора он мне не оставил, сказав чтобы это все было у него на плече в пристойном виде и не позже трех дней!


(продолжение следует)

Коллаж

Невыдуманные истории с продолжением

В апреле 1971 года нас, еще совсем салажат (самому старшему было 19 лет), после окончания 1-го курса Школы техников ВМФ СССР, отправили для прохождения практики на боевые корабли КТОФ. Ехали мы не долго, сначала на пассажирском поезде до Владивостока, а затем на электричке до Шкотовского района и там уже добирались до п. Тихоокеанский (залив Стрелок), где и должны были разойтись по кораблям согласно предписаний. Но то ли начальство не рассчитало, то ли нас не встретили, как положено, но прибыли мы поздно вечером, девать нас было некуда и разместили всех на крейсере 'Д. Пожарский'. Состояние наше было неописуемо, когда мы увидели этот корабль, да что этот - вообще первый корабль в своей жизни! До сих пор вспоминаю ночь, проведенную на крейсере: темнота, кругом одно железо., куда идти, к кому обратиться.. Так и провели ночь не закрывая глаз, тихо переговариваясь в полумраке, сон вообще напрочь пропал! Наутро собрали всех 'школяров' на верхней палубе, построили (а было нас примерно человек 120), зачитали список и разогнали по 'коробкам' - кого куда. Меня и еще 4-х моих однокашников отправили на Большой противолодочный корабль 'СТРОГИЙ' В корабль мы влюбились сразу и на всю жизнь! Это был красавец более 140 метров в длину и более 15 метров в ширину, высота до клотика - аж бескозырка падала, и это при том, что борт у форштевня был 13,2 метра! ТТД корабля я не буду описывать, да не специалистам это и не интересно. Расскажу немного о том, как я практику проходил там. Прошло уже больше 35 лет, а без смеха до сих пор вспомнить не могу отдельные случаи. Итак, история первая: 'Как я стал почти полноправным членом экипажа'. Готовили нас в училище по разным специальностям, кто - то должен быть стать специалистом РТС (радиотехнической связи), кто - то механиком, а мою группу готовили стать специалистами - гидроакустиками, то есть и меня тоже учили этой премудрости. Но как бы хорошо не учили в теории, а на практике это совсем другое оказалось. Я ни как не ожидал, что боевой пост гидроакустика будет в самом центре корабля, на 2-й палубе, а сам излучатель боевой станции будет находиться в самом днище корабля, да еще, стоя рядом с ним , можно и воду созерцать в шахте, куда он опускается! Тут уж не до смеха было: стоишь около излучателя, а над головой одного железа более 35 метров сверху, и ощущение что ты вроде как на подводной лодке находишься, ведь на несколько метров в высоту от тебя - вода, вода, вода.., глаза опустишь, а в метре от тебя - НАСТОЯЩАЯ вода! Поначалу оторопь брала, страшно же! Ну так вот, бегаю я, значит, снизу вверх, сверху вниз от поста до излучателя и обратно, изучаю материальную часть таким образом на бегу, в руках ветошь протирочная (основной конспект практиканта). Спуски и подъемы по трапу уже освоил, все что можно уже отдраил, 'побелил' и смазал, а 'годки' только посмеиваются: то одно принеси, то другое, то там протри, то здесь.. и так - целую неделю. Про друзей даже забыл - не попадались мне на пути моего военно-морского обучения, где то в другом месте, наверное, свою специальность осваивали с теми же конспектами. К концу недели старшина команды меня и спрашивает, мол, ну как, салага, осваиваешься? - Так точно, - отвечаю, - товарищ старшина, осваиваюсь! - Молодец,- говорит старшина, на этом твоя переподготовка закончилась! Сегодня вечером, говорит, будешь крещение принимать, морское! И пошел по своим старшинским делам в кубрик, значит. Стою я между небом и водой на 2-й палубе и думаю, хорошо это или плохо, крещение то бишь! Нам никто этого не говорил, что за крещение такое, с чем его едят (знал бы я тогда это)? Из задумчивости меня вывел командир БП, вышедший из поста гидроакустиков, и придав мне небольшое ускорение, тем самым определив направление дальнейшего моего прохождения практики понятно и доходчиво.. Наступил вечер. После вечернего чая, собрали нас (вот тут я впервые и встретился со своими горе - матросами из группы) около излучателя, на самом днище корабля. Присутствовал весь личный состав РТС, за исключением, естественно, офицеров. Надо отдать должное, весь ритуал проходил торжественно и строго. Кроме нас, курсантов, на обряд крещения притащили матросов - первогодков, а потом оказалось, что и из 'старичков' не все проходили его - это уже выяснилось потом, методом 'а - ты, а я вот..'. Но это уже всё стирается в памяти, кроме одного - самого обряда! После того, как нам рассказали, что это за обряд такой, у нас у всех почему - то резко скрутило животы! Оказывается, обряд 'морского крещения' состоит в том, что всем непосвященным необходимо выпить по целому плафону морской воды, не останавливаясь, а емкость у этого плафона (кто служил - знает) - около 2-х литров, блин! Да и вода Японского моря по вкусу резко от газировки отличается! Нам сразу всем расхотелось служить в доблестном ВМФ, о чем и было сказано опрометчиво вслух некоторыми несознательными и допущенными до 'великого обряда посвящения'. Но не тут - то было! Старшина команды популярно объяснил, что не прошедшие 'обряд крещения' в коллективе, будут его проходить индивидуально под излучателем без страховки вместе с местной фауной, которая там водится. Нам всем, и мне в том числе, стало чего - то грустно от такой перспективы.. Но зато, какие мы гордые были, когда осилив этот дурацкий плафон с морской водой, зачерпнутый прямо около излучателя, передавали его следующему участнику, которому еще только предстояло это 'таинство'.. Честно сказать, не все тогда прошли это испытание, несколько человек просто не смогли выпить такое количество воды, да еще после вечернего чая и естественно, никто никуда не заставлял их нырять - они просто позже сами, добровольно испили 'святой' водицы! Но я был горд за себя, хотя мне и было плохо потом! Горд тем, что я стал почти полноправным членом экипажа красавца - крейсера! Почему почти? Да потому, что не был в штатах боевой единицы флота! Курсант ведь. Уже потом, позже, закончив училище и будучи распределенным на корабли Флота, став командиром, я всегда помнил эту морскую традицию, одновременно смешную и по-своему жестокую, без обиды.. Сегодня, перед тем как написать этот рассказ, я решил поискать в Интернете какие - нибудь сведения о моем корабле, на котором я провел первые 5 месяцев из своей восьмилетней морской жизни и, о ужас - я нашел! Лучше бы не искал, честное слово.

Большой противолодочный корабль 'СТРОГИЙ'

'Сразу после постройки 8 января 1969 года в Николаеве БПК 'Строгий' был включен в состав КТОФ. При переходе на Дальний Восток маршрут корабля пролегал вокруг Африки, через Индийский океан. За время перехода 'Строгий' нанес визит в сомалийские порты Бербера, Могадишо и Кисмаю (5 -7 декабря 1969 г.). Корабль часто нес боевую службу в Индийском океане: в период с 4 по 8 февраля 1972 года он посетил эфиопский порт Массауа, со 2 по 7 июня 1978 года - порт Виктория на Сейшелах, а при возвращении во Владивосток с боевой службы - вьетнамский порт Хайфон (5-10 ноября 1978 г.). Дважды 'Строгий' проходил средний ремонт во Владивостоке и вновь выходил на боевую службу. Последним иностранным портом посещения стал для него Мозамбикский порт Мапуту (22 - 26 июня 1985 года), куда БПК зашел, возвращаясь на Дальний Восток из Севастополя, где прошел краткий неотложный ремонт. С 1 ноября 1990 года 'Строгий' был выведен из боевого состава ВМФ, законсервирован и поставлен на отстой во Владивостоке, а 30 июня 1993 года - окончательно исключен из состава ВМФ и разоружен. Расформирование экипажа корабля началось 11 февраля 1994 года. Корпус 'Строгого' был продан на слом в Индию. Но при буксировке корабль затонул во время шторма в 1995 году у Сингапура.'
Печально, но с другой стороны, я рад за корабль: не достался он, гордость флота, 'друзьям'! Вечная ему память в сердцах моряков! Но такова жизнь: на смену старым кораблям приходят новые - все как у людей на земле! А посему, с праздником Вас, друзья! С Днем ВМФ, братишки! (продолжение следует)